Готика, кровь, сатана, смерть и… пропасть, - раньше она никогда не думала, что это коснется ее жизни, и она станет иной. Наока жила в Загробье уже почти три долгих года. Ей было только девятнадцать, но за это время почти забылось человеческое прошлое. А все из-за ее сестры-близнеца…

С самого рождения они с ней были такие разные. Миори всегда увлекалась чем-то таинственным и жестоким. Сначала у нее не было единомышленников, а соответственно, и друзей. Она была замкнутой и необщительной. Однажды Наока забыла постучаться и, зайдя в комнату сестры, увидела, как та занимается чем-то вроде черной магии. Миори нисколько не рассердилась неожиданным появлением сестры, а лишь злорадно усмехнулась, отчего у Наоки побежали по спине мурашки. Жуть, жуть! Жуть и мерзость! Вот какие впечатления производили на нее темные занятия сестры. Через некоторое время, когда они были уже в более старших классах, Миори стала прогуливать уроки и куда-то сбегать по ночам. Как выяснилось позже, она начала ходить в секту, где вместе с такими же уродами, поклонялась дьяволу по всем неписаным законам, созданным ими самими и закрепленным кровью.

Наока с детства любила все светлое. Она тоже была немного необычной. Верила в ангелов и демонов (иногда, как ей казалось, она могла ясно ощущать их присутствие, и от этого ей становилось страшно), в существование магии, добра и зла во всех сверхъестественных проявлениях. Создавалось впечатление, будто все, во что она верит, так же реально, как то, что она ежедневно видит и осязает. Наока не хотела быть похожей на сестру, не хотела тьмы и извращенного мира сатаны (хотя мысленно себя убеждала, что такового и не существует). Но странности непременно присутствовали в ее жизни. Когда она гадала подругам, все в точности сбывалось. Часто ей снились вещие сны, которые она могла легко расшифровать без сонника. Иногда она мысленно чего-то желала (незначительного, повседневного), а через некоторое время с восторгом замечала, что почти все сбывалось, хотя казалось едва возможным. Например, давно хотела увидеть любимого актера не по телевизору, а воочию и взять автограф; поехать с друзьями на концерт, куда очень трудно достать билеты; пойти в элитный развлекательный центр благодаря знакомству с девчонкой, что могла достать туда пропуск! Ну разве не Удача! Разве не странно, что начиная с четырнадцати, ее желания через какое-то время обязательно исполнялись! Наока жила своей отдельной жизнью и старалась даже не соваться на сторону сестры. Миори, похоже, тоже не было до нее дела. Вобщем, живя под одной крышей, они умудрялись почти не разговаривать друг с другом, за исключением завтраков с семьей. Родители близняшек с утра до вечера работали, копя деньги на дальнейшее обучение своих чад. Естественно, они почти не замечали, какой жизнью живут их дети, в частности, какой опасной игрой увлеклась Миори. Единственное, что они заметили, ее плохая успеваемость и частые прогулы в школе и более грубое поведение, но решили, что эти особенности ее переходного возраста со временем пройдут. Она всегда носила только черное, была обвешена странными амулетами и красила губы черной помадой.

Однажды, по приглашению подруги Наока поехала в соседний штат и оказалась на карнавале с аттракционами. Друзья решили зайти к гадалке, у которой был магический шар с туманом внутри. «Тебя ждет очень необычное будущее. Вижу что-то темное, но.. появится рыцарь по имени Ладоминг. Он спасет тебя, и все будет хорошо», - сказала колдунья, когда подошла ее очередь. Они потом долго смеялись, особенно над тем, как лихо был выдуман необычный Ладоминг. Наока и сама не очень-то верила всяким гадалкам, доверяла только собственной интуиции. А в тот момент от души веселилась с друзьями.

Накануне семнадцатилетия Миори стала вести себя более чем странно. Она проявляла попытки поболтать с сестрой. Их День Рождения приходился на Страстную пятницу 13го, а в тот год еще и совпало с третьим днем весеннего полнолуния. Для сектантов это был определенный знак. Сатана сказал им, что близнецы, рожденные в такую дату, избранные. Они медиумы, наделенные сильным даром. Но, чтобы обрести магическую силу в полной мере, сестрам надо умереть для этого мира и возродиться вновь для иного царства. Это было необходимо, чтобы сестры могли служить самому дьяволу, а точнее его жене, императрице Загробья. Такой ритуал надо было совершить именно в день их рождения, в полночь на заброшенном кладбище.

Миори так толком и не смогла объяснить сестре, что от нее хотят. Наока специально убегала и ничего не слушала, как только та говорила про секту и чертов ритуал. «Нет уж, спасибочки, сестренка, но такой подарок на День Рождения я не принимаю. Я никогда не стану такой, как ты и никогда не вступлю в твою секту!» - думала Наока. Между тем , время шло, и завтра им должно было исполниться 17. Родители девушек были православными, поэтому 13го они не отмечали их День Рождения, откладывая праздник на ближайшие выходные. Но в тот день их мать так гордилась, что ее дочки уже такие взрослые, что наготовила много вкусного и испекла большой пирог. После застолья Миори незаметно удалилась в свою комнату. На самом деле, она сбежала на заброшенное кладбище. Все было готово для ритуала, не хватало только двух душ сестер-медиумов, чтобы вызвать дьявола и заключить с ним сделку.

Еще за день до мессы Миори в ванной, как бы нечаянно, жестикулируя, полоснула руку сестры лезвием. Затем неожиданно схватила ее руку и отсосала кровь. Эту кровь она сплюнула в пузырек, чтобы потом добавить в зелье. Это было связующее звено между сестрами для ритуала.

Миори взяла отравленное снадобье и, прочитав необходимые проклятия с хвалой своему богу, быстро опустошила чашу. В тот же миг она безжизненно рухнула в центр пентаграммы, а сектанты, окружавшие ее в черных балахонах, запрыгали от радости.

Наока собиралась идти спать, как вдруг стала задыхаться. Она решила, что это какие-то спазмы и присела за столик перед зеркалом, достав благовония лаванды. Странное ощущение не отпускало ее. Вдруг в зеркале она увидела вместо своего отражения злобный облик своей сестры, окруженной какими-то мерзкими тварями. Зеркало треснуло от напряжения и покрылось трупной плесенью. «Не стоит сопротивляться, сестричка, - сказала властным голосом Миори, - Лаванда тебе не поможет. Сейчас ты умрешь и станешь жить со мной в Загробье. Мы получим огромную силу, мы особенные, Наока. – Она злорадно прищурилась. – Отныне мы будем прислужницами дьявола и первыми приближенными императрицы!» С этими словами, она высунулась из зеркала и вцепилась в остолбеневшую от ужаса сестру. Вытащив из нее душу, она утянула ее с собой. А безжизненное тело так и осталось сидеть напротив зеркала.

Рано утром родителям девушек позвонила полиция с ужасным известием. Кто-то им вчера сообщил, что на старом кладбище найден труп молодой девушки. Пострадавшие сразу же опознали свою Миори. Каков же был ужас матери, когда она, заливаясь слезами, зашла будить Наоку. Она тоже была мертва. Они даже отказались делать вскрытие, чтобы не допустить кощунства над телами их бедных девочек. На третий день состоялись похороны. Через полгода мать девочек решила, что это наказание за грехи их прабабки. Та славилась своими знахарскими способностями, но люди говорили, что она также общалась с демонами. Затем, в глубокой старости (а жила она на удивление долго) старуха неожиданно исчезла. Ходили слухи, что она ушла в другой мир, чтобы служить дьяволу.

Наока ничего не понимала. Она летела в какой-то темный туннель. Потом неожиданно очутилась в пустоте, представляющей из себя безразмерную темную комнату, которой не было видно конца. Странно, но у нее за спиной были большие белые крылья, ясно выделяющиеся в темноте. А еще она заметила, что держит в руке тусклый керосиновый фонарь. Что-то вело ее дальше, вглубь комнаты. Тут перед ней вспыхнуло пламя и запахло серой. В этом пламени показалась знакомая фигура. Это была Миори. Ее глаза светились безжалостным огнем преисподней. Она выбила фонарь из рук сестры, схватила ее и повела обратно в адский огонь, - портал между Чистилищем и Загробьем. Когда Наока проходила через пламя, ее белые крылья сгорели, как бенгальские огни. Затем они пошли по каменным коридорам в тронный зал. Что-то шевельнулось в стене, покрытой слизняками. Полчища набежавших тарантулов быстро оплели паутиной волосы девушек. Это было обязательным для встречи с императрицей. В главном зале пахло сыростью, кровью и гниющими останками, бегали пауки, жабы и крысы. Королева была по-своему красива. Как странно в ней сочетались жестокость и прелесть.

«Отныне вы мои преданные слуги и помощницы», - прогремел ее стальной голос. Она заставила их выпить по чаше крови нерожденных младенцев. И не было пощады в ее проницательном, сверлящем душу взгляде.

«Мы умерли?» - спросила Наока у сестры. «Нет, мы заново родились! – гордо сказала Миори. – Мы умерли для того мира, чтобы стать самыми могущественными в мире демонов. Не каждому выпадает такая честь! Сегодня наш настоящий День Рождения!» - засмеялась она от удовольствия. «Веселитесь! – сказала королева. – У нас сегодня праздник. Я очень довольна своей новой свитой».

Так для Наоки началась новая жизнь в мире под названием Загробье. Но, в отличие от сестры, она не получала от этого удовольствия. Она чувствовала себя пленницей в руках дьявола. Миори же была как у себя дома и быстро завоевала авторитет среди обитателей иного мира. Только поэтому Наоку не сильно мучили, из уважения и страха перед ее великой сестрой, которая никогда за нее не заступалась. Каждое полнолуние сестрам разрешалось выходить за пределы царства, но только по ночам – с двенадцати до трех – и с обязательным условием, - не покидать пределы старого кладбища, где некогда был совершен тот злосчастный ритуал.

В одну из таких ночей Наока бродила среди надгробий и тосковала о безвозвратной прежней жизни. И опять повторялось одно и то же. Чернорукий демон - один из ее настырных поклонников - вновь следил за ней и выползал при каждом удобном моменте, чтобы покрасоваться перед «загробной леди», как он любил ее называть. На старом кладбище была могила той самой прабабки, на которую родители близнецов решили свалить все несчастья. Наока всегда была убеждена, что бабушка Элура не была ведьмой, а просто обладала святым даром исцеления, а ее способность к ясновидению частично досталась ей по наследству. Девушка подолгу сидела в задумчивости именно у ее могилы. Неожиданно из надгробья показался чернорукий. Такого кощунства по отношению к последнему пристанищу своей прабабушки она едва могла стерпеть.

«А ну прочь отсюда, Зокрий»! - прикрикнула она, - Как ты мог?! Ты же знаешь, что здесь покоится моя родная бабушка. А ты рыскал по ее костям! Какой позор! Быстро убирайся отсюда!» «А может, опять сделаешь мне массаж, моя сладко омерзительная леди? Мне очень понравились твои коготки. Исцарапай мне спину еще раз!» Наока с отвращением вспомнила, как в прошлое полнолуние ему в сговоре с ее сестрой удалось загипнотизировать ее. Зокрий заставил ее делать ему садо-мазо массаж. После этого у нее еще долго воняли руки тошнотворной плесенью и серой. Никогда она не забудет такого унижения! «Убирайся отсюда!» - твердо сказала она, наполняя свою руку энергошаром зеленого цвета. Демон быстро исчез. Как и другие, он уже много раз испытывал на себе колючие удары такого же рода от ее сестры. Та часто так забавлялась. И вообще, в том мире не было даже таких понятий как жалость, прощение и отвращение. Там все было отвратительным для нормального человека и вполне обычным для обитателей Загробья. Так что Зокрий не понимал обиды Наоки. Он думал, что она придерживается образа темной леди-недотроги.

Канун третьего полнолунья был ужасен. Сестрам поставили сатанинские метки, чтобы никто из других правителей ночи не посягнул на их непревзойденных медиумов. Это клеймо на спине между лопаткам еще долго не заживало, гноилось и кровоточило.

На третий год Наока более-менее притерпелась к загробной жизни. Миори готовилась выйти замуж за одного из демонов и уже в открытую с ним прелюбодействовала.

Наконец-то, ей не было никакого дела до сестры, и Наока могла жить относительно спокойно. Смирившись с такой жизнью, девушка уже ни о чем не мечтала, и успокаивала себя лишь тем, что недолго осталось ей мучиться, ибо она скоро умрет от тоски. На свадьбе сестры был грандиозный пир. Это дьявол и королева устроили ей такой подарок, который она незамедлительно оценила, собственноручно убив тринадцать маленьких детей, выкраденных для венчальной черной мессы. Наока, не вытерпев такого зрелища, вышла наверх, на родное старое кладбище, чтобы развеяться. В тот день позволялись всякие вольности, хоть еще и не было полнолуния. Овальная луна налилась угрожающим красным цветом, что объяснялось пролитой кровью жестоко убитых невинных. Небо было странным и страшным. Так продолжалось до двух часов ночи. Затем подул северный ветер, тучи развеялись, а лунный диск постепенно очистился. «Души умерших обрели покой на небесах», - подумала Наока. Послышался треск сухих веток. Девушка обернулась и увидела чью-то фигуру в сером плаще. Она очень удивилась, так как люди крайне редко бывали на этом кладбище, тем более ночью. Из интереса, Наока решила понаблюдать за незнакомцем. Все равно люди ее не могут видеть, она была в этом уверена. Таинственный гость оказался симпатичным парнем, который кого-то или что-то искал. Он был высоким и сильным. Из распахнутого плаща под облегающей футболкой перекатывались накачанные мускулы. Хорошее ночное зрение помогло ей изучить его во всех подробностях. Он был шатеном с карими глазами, с мужественным подбородком и прямым носом. Слава богу, бороду он не носил, (она этого терпеть не могла). Ему очень шли черные кожаные брюки, которые он, не жалея, одел для похода в это мерзкое место. «Кто он?» - подумала Наока, стоя за его спиной. Вдруг незнакомец обернулся и схватил ее. Девушка опешила от неожиданности. «Так вот кто за мной следил! Я уже полчаса чувствую на себе чей-то пристальный взгляд». «Ты меня видишь?» - выдавила Наока. «Конечно. Но не беспокойся, возможно, ты можешь мне помочь. Я ищу заточенную душу, милую девушку, клейменную, как я подозреваю, вот такой меткой (он показал метку Загробья)». «Какую девушку? Опиши мне, как она выглядит? - она опустила ресницы под его колким недоверчивым взором и решила объяснить, - Дело в том, что сегодня была черная месса, было убито тринадцать незаконнорожденных детей…». «Не продолжай, я знаю это, - перебил он, - Я ищу не ребенка, а девушку. Одна женщина приходила, чтобы выяснить причину гибели своих дочерей в один день при загадочных обстоятельствах. Оказалось, виной всему был сатанинский ритуал, что заточил их души в мире демонов. Она умоляла меня спасти хотя бы одну. Уверяла, что души ее дочерей невинны, а все это из-за проклятия, что было наказанием за грехи их родственницы-колдуньи. Поэтому я намерен все выяснить». «Я тоже из Загробья, - сказала Наока, - Если хочешь попытать счастье, приходи сюда в полнолуние. В это время всей нечисти позволено гулять по кладбищу. Может, там и найдешь загубленную душу». «А ты странная», - заметил незнакомец, почесывая подбородок. «Это почему же?» - удивилась Наока. «Обычно демоницы никогда никому не помогают, а ты новичок что ли?» «Вовсе нет, просто я решила, что ты такой же демон, раз можешь меня видеть» - оправдалась девушка. «Я не демон, я человек, белый маг. – Сказал он с гордо поднятой головой. - Сейчас отдыхаю в штатах и от скуки решил немного поработать в помощь людям. Чувствую, это дело мне удастся разгадать, - сказал он, довольно потирая руки, - Ну что ж, прощай. Приду сюда в полнолуние. Смотри, не натрави на меня своих дружков-демонов, не то будет худо. Я всех из-под земли достану!» - пригрозил он и пошел прочь.

Всю неделю с Наокой что-то творилось. Она не понимала, что, но ей показалось, что когда состоялся разговор с тем бесстрашным колдуном, в ней шевельнулось что-то человеческое. Выходит, не все умерло. Она еще может кому-то помочь. Правда устав демонов действительно гласит о строгом воспрещении помогать кому бы то ни было. Ну и пусть! Пусть ее казнят, если узнают. Уйдет на покой и не будет больше мучаться в этом дурацком Загробье. «Ах, какой у него смелый взгляд! Хотела бы я знать его имя. – Думала Наока. – Но зачем?! Она ведь не человек, и любовь ей не нужна. Нет, не могу не думать о нем!»

До наступления полнолуния Ладоминг (так звали белого мага) много раз путешествовал в астрале, общался со своими помощниками-духами, подкупал некоторых демонов в поиске информации о пропавших и о Загробье. Ему удалось узнать, что около трех лет назад у низшего мира появились сильные медиумы – девушки-близнецы, новые слуги ее величества. Разыскиваемые тоже пропали около трех лет назад и были близнецами. «Скорее всего, Наока и Миори находятся в Загробье», - подумал Ладоминг и обрадовался, что стоит на верном пути.

Наока как обычно бродила среди покосившихся от времени каменных крестов и надгробий. Особенно ей нравилась относительно недавняя могила, кое-где заросшая чертополохом. На сером камне лежала девушка, лица которой не было видно, а волосы беспорядочно разметались в такт ее отчаянию. Эта скульптура напоминала ей себя. Наока представляла, что ее могила тоже со статуей красивой юной девушки, безутешно плачущей, бессильно припавшей лицом к земле, навсегда утратив жизнь и свет. И ей хотелось зарыдать вместе с той незнакомкой, вместе разделить это беззвучное горе.

Ладоминг быстро шел к старому кладбищу. «Если не найду их сейчас, во время лунного гулянья, то спущусь в Загробье и все равно освобожу души девушек, даже если придется поспорить с королевой», - решил он. Ладоминг ничего не боялся, даже смерти. По наследству ему передалась магическая сила, которой он хорошо обучился и натренировался. Его родители погибли, когда он был совсем маленьким, а дедушка воспитал из него хорошего мага. Он не знал, откуда все пошло, но их семья испокон веков обладала магическим даром. Он гордился этим и, храня доброе имя родителей, тоже безжалостно боролся со злом, когда невинные обращались за помощью. У него не было семьи, потому что ему еще ни разу не встречались девушки, которым была бы близка магия, смелые, способные понять и оценить его поступки. Большое состояние позволяло ему вести отшельнический образ жизни. Он путешествовал по миру, пользуясь репутацией известного знахаря и ведуна, который помогал людям. Он не брал денег за свой труд, но исполнял только искренние, по-настоящему нужные просьбы, не приносящие никому вреда. Всякими приворотами-отворотами и любовной магией он не занимался. Спасал безнадежно больных лишь тогда, когда узнавал, что им еще не время покидать этот мир. Нарушать судьбу и вообще ход истории нельзя! Ладоминг строго соблюдал все правила честного мага, не нарушая равновесия между добром и злом.

В ту ночь первым он встретил демона Морунфа, который сразу же догадался, кого ищет маг. «Одна из них недавно стала женой моего брата, - торжествующе заявил он. Теперь тебе не вызволить ее душу. Она настоящая демоница!» «Черт, я немного опоздал! - подумал Ладоминг, - А ты не видел, где вторая?» - спросил он демона. «Наверно, как всегда, плачет над одной из могил! – махнул рукой Морунф, - В отличие от сестры, она какая-то дефективная. Ее сам черт не поймет!» «Понятно», - сказал парень, кидая в него серебристую молнию. «Блаженство» - процедил тот, загибаясь от боли, и исчез. Как известно, все демоны – извращенные мазохисты. Так что, это было своего рода «спасибо» за сотрудничество.

Начинало затучивать. Был декабрь, и надвигались холода. Ладоминг пошел в сторону, где были последние захоронения. Пошел дождь, и тут неподалеку он увидел ее. Ту загадочную девушку, что согласилась помочь ему неделю назад. Она выглядела очень грустной. Из-за непогоды он не мог понять, слезы блестели на ее щеках или же холодные капли дождя. «Привет», - окликнул он. «А, это опять ты, - устало ответила она, - Шел бы лучше домой. Человек может легко простудиться в такую погоду». «Только не сейчас. Я и так уже немного опоздал. Ты обещала мне помочь. Давай поговорим в заброшенной часовне. Там нас никто не увидит».

Ей было все равно. Они зашли в полуразрушенное помещение. Она тут была впервые. Хоть здесь давно никого не было, чувствовалось, что святость еще не покинула это место, поэтому демоны сюда лишний раз не совались.

«Итак, скажи мне честно, как тебя зовут?» - начал свой допрос Ладоминг. «Зачем тебе это?» – удивилась девушка и в смущении отвернулась. Ее платье было с вырезами, и он увидел у нее на спине ту самую метку Загробья. Но это было особенное клеймо, которое носят лишь приближенные дьявола. «Давно это у тебя?» - неожиданно спросил он и дотронулся до ее метки. Она вскрикнула от боли и обернулась с горящими глазами. «Никогда больше не делай так! Это вечно незаживающая рана!..» «Это проклятье! – перебил он – Если клеймо не заживает, это сильное проклятье». «И что же?! – крикнула она – Если ты его снимешь, это не облегчит мне жизнь, а тебе и подавно! Говори быстрее, что хочешь узнать. Мне скоро надо идти». «Как тебя зовут?» - повторил он. «Наока» - сказала она шепотом и опустила голову. Он взял ее за подбородок и посмотрел ей в глаза: «Я нашел то, что искал». У нее на глазах заблестели слезы. «К тебе приходила моя мать? Она жива?» «Да. И она хочет, чтобы я спас хотя бы одну из ее дочерей. Теперь я могу освободить только тебя. Твоя сестра навсегда останется демоницей, я опоздал». «Ты не опоздал, Миори давно перестала быть человеком, ей здесь нравится. И вообще, из-за нее мы здесь оказались. Еще ребенком она поклонялась дьяволу». «Подожди, ваша мать была уверена, что это проклятие – наказание за грехи вашей прабабки. Но теперь я вижу, все становится на свои места…» «Ты не сможешь мне помочь, - заплакала девушка, - мы – прислужницы самой императрицы. Она ни за что не освободит мою душу». «Успокойся, - он обнял ее, - Что-нибудь придумаем, и не такие ситуации встречались». «Боже, я так давно мысленно просила о помощи. В конце концов, я смирилась со своей участью.., и тут появляешься ты», - всхлипывала она. «Все будет хорошо», - пытался успокоить он. «Что это со мной?! – думал Ладоминг, - Я ласкаю у себя на груди демоницу и даже не сопротивляюсь ее чарам. Да нет, это ведь невинная душа, прекрасная девушка, которая никому не желает зла. Какие тут могут быть чары, к тому же у меня защитный амулет. Просто она очень красива». Незаметно для себя он убрал с ее длинных волос лохмотья густой паутины и поцеловал в макушку. «Что ты делаешь?! – встрепенулась она, - Нельзя убирать паутину, это прихоть ее величества!» «Так мне повесить ее обратно?» - усмехнулся Ладоминг. «Не надо, слуги сплетут новую. Ой, мне надо бежать!» - спохватилась она. «Постой, мы еще не договорились, - остановил ее маг, - завтра в час (ночи, естественно) встречаемся на этом же месте. Я прочитаю сильную молитву на латыни и окроплю тебя святой водой. Ты освободишься!» «Не получится, скорее я умру от этого, - с отчаянием сказала девушка, - Это с убитыми так делают, а меня не убили, мою душу украли, а затем прокляли на вечную службу сатане и его императрице». «Все равно, завтра встречаемся. У меня будет план. Возможно, тебе придется отвести меня к своей королеве». «Нет-нет, она сразу же убьет тебя! – испугалась Наока, - Лучше оставь все, как есть. Живи спокойной жизнью, а моей матери передай, что люблю ее, но меня уже не вернуть. Прощай». «Я буду завтра ждать!» - крикнул он ей вслед.

Она стремглав бежала к месту перехода. Через полчаса должно уже рассветать. Наока еще никогда так долго не задерживалась! Что подумает королева?!

Хорошо, что императрица в ту ночь забавлялась с одним из своих фаворитов и не обратила внимания на задержку Наоки. Та спокойно удалилась в свое измерение и принялась мечтать о том бесстрашном маге, который сегодня напомнил ей прошлое, напомнил ей о матери. Он такой славный, такой обаятельный. Только он заботливо успокаивал ее кровоточащую душу. Только он единственный был ее лучиком света среди тьмы.

«О чем мечтаешь, сестричка?» - вдруг раздался голос ее сестры. Она только что вернулась с кровавых игрищ, что так нравятся королеве. Ее юбка была забрызгана кровью, а в руке была огромная дрель, - главный инструмент, которым она забавлялась с мучениками в преисподней. Получив полное удовлетворение, она решила напоследок испортить Наоке настроение рассказами об этой мерзости.